Путешествие меж двух морей – Восток Турции / Часть 5

Путешествие меж двух морей – Восток Турции / Часть 5

После Ликийской тропы один день я просто валялся в одинокой бухте, отмачивая стертые ноги в море. На другой день я поехал стопом в Анталью. Пожалуй, некоторой ошибкой было то, что я пошел из Чиралы до трассы пешком. Идти оказалось порядочно, пару часов я потратил, ковыляя. На трассе сразу поймалась машина до Кемера (Kemer). В машине уже ехал один стопщик — чех Ян. Мы с ним быстро нашли общие темы, и вместе вышли в Кемере, продолжив путь в Анталью на местном автобусе. Яну 32, он уволился – был финансовым аналитиком, и теперь решил немного развеяться, путешествуя. Мы попрощались в Анталье.

Мне надо было поменять рубли на лиры — я ступил, не поменяв их евро/доллары до отъезда. А теперь еще обнаружилось, что нынче воскресенье — какой же банк в Турции в оный день работает?.. Я совсем потерял счет дней, пока лазил по горам. Был вариант поменять деньги в аэропорту — но там совсем грабительский курс, это уж точно. Весь оставшийся день я провел на пляже, как самый настоящий пакетный турист. Зато ноги отдохнули — реально неприятно ходить на стертых. К вечеру я познакомился с интересным турком. Точней, наоборот, он со мной познакомился — первым начал разговор. Я крайне удивился его английскому, беглому и без акцента. Я и не сразу понял, на каком языке он обратился. Он потом пояснил, что учился в американском институте в Анкаре, и много практиковал. В общем говоря, вечер мы прикольно скоротали за трепкой. День незаметно пролетел, стемнело. Я на последние 9 лир купил себе покушать в супермаркете. Палатку поставил на уже старом месте, на окраине города.

Спонтанность в путешествии — это замечательно в любом проявлении. Утром я поменял деньги в банке, хоть и не просто было объяснить, что часть суммы мне надо поменять на лиры, а часть — на евро. Тут же, около банка я зашел в интернет-кафе, и обнаружил письмо от Ахмета, с которым уже почти неделю назад я ехал из Аксарая в Конью. Он писал, что я выронил мобильник в его машине, и могу забрать его, если буду в Аланье. Один черт — Аланья по пути мне, в 120 км к востоку от Антальи. Я тут же еду в Аланью, и через пару часов, сменив всего 2 машины, оказываюсь в оной. Аланья (Alanya) — настоящий туристический заповедник. Гостиницы, пансионы, отели, все это одно на другом. Туристы, туристы, и только они. В городе мне понравилась только древняя крепость XIII века. Это я между делом прогуливался.

Как-то в этот день не срослось мобильный забрать: Ахмет дал мне номер своего телефона, но тот оказался недоступен (номер-то немецкий). Я ему на мыло отправил сообщение, мол, буду с 21 до 23 на автовокзале Аланьи, у такого-то офиса, если сможешь — давай встретимся. Но как-то не вышло. Ну и ладно! Половину дня я гулял по Аланье, насколько мне позволяли мозоли, а вечером сел на автобус в Газиантеп (GaziAntep). Стопить вдоль побережья мне не очень хотелось — тут много локальных машин, едущих недалеко, и мне откровенно лень было.

Я прежде много хорошего слышал об автобусах в Турции, и это оказалось правдой. Ж/д здесь не охватывает всю территорию страны — все-таки горы и прочие сложности. Зато отлично развито автобусное сообщение. В каждом, пусть даже небольшом городке, есть автобусный терминал (автовокзал, по-нашенски, тур. — otogar).

Автовокзалы чисты и опрятны, в нем находятся кассы множества конкурирующих компаний — они по-своему поделили рынок, по регионам. Цены на билеты вполне вменяемые. Чем дальше едешь — тем дешевле выходит в расчете руб./км. Так, например, билет Аланья — Газиантеп (~700 км) стоил 50 турецких лир, 1 TL ~ 17 руб (2012 год). Все ходит по расписанию.

Автобусный парк преимущественно новый — это комфортные автобусы с кондиционерами и стюардами на борту. Чай, кофе, вода — бесплатно. Короче, это неплохой вариант для цивильного путешествия по Турции, мне кажется.

Автобус отправился в 23:30. Народ в основном смотрел фильмы — в спинке каждого кресла есть мультимедийная система. Я вскоре уснул, откинув кресло, на турецком фильмы какие-то непонятные и неинтересные. Всю ночь нас мотало и болтало, я один раз вывалился в проход — такой он, горный серпантин. Уже к утру мы остановились в Адане (Adana). Серпантин остался далеко позади, уже порядком поднадоевшее море сменили новые пейзажи: всхолмленные равнины переменялись степью, которая терялась в полуденной дымке, где-то далеко читались отдельно стоящие горы. Градусник в автобусе угрожающе полз вверх, показывая температуру вне салона: 28,30,31,33...

Ладушки, полно. Я вроде пост хотел написать про восток Турции, слишком длинная преамбула.

Наконец-то мы приехали в Газиантеп. От автовокзала до центра я поехал на автобусе, где ко мне привязалась какая-то девушка. Она попыталась заговорить, но что-то плохо выходило. Незнание английского с лихвой компенсировалось её приставучестью. Я лишь спросил «Скоро ли şehir merkezi?» (центр города), а в ответ она схватила меня за руку и повела за собой. Я, честно, от такой прыти немного потерялся. «Ну да ладно», — подумал я, — «хоть абориген город покажет». Наш разговор напоминал диалог немого с глухим. Она мне по-турецки, я ей по-английски, и надо же, — некоторые вещи друг до друга доходили.

Сначала она показала крепость:

Далее — улочки. Кстати, девушку звали Yeşim, ну или Ешим по-русски.

Все б хорошо, да напрягала некоторая ее приставучесть. Идем значит, улицей, она «Смотри, ресторан». И тащит туда. Я, мол, клево! Только не в этот раз, детка. Идем дальше, какой-то проулок. Она: «Хотель!». И снова тащит туда, что-то говорит на турецком вышедшему навстречу управляющему. Тут пришлось брать ситуацию в свои руки, объясняться с управляющим, что мне не требуется номер. Идем дальше. Снова она: «Mescid!» (мечеть).

Ну ладно, это еще можно:

Вот такие замечательные улочки встречаются в Антепе:

А вот такой этот муравейник издали:

Какими-то правдами и неправдами, но одной лишь устной дипломатией, я попрощался с Ешим. И взял курс дальше, на Шанлыурфу (Şanlıurfa). До выезда из Газиантепа меня довез дядька на мопеде, и за городом я сразу поймал машину до Низипа (Nizip). Парень ехал по профессиональной требе, он — ветеринар. Как сам он сказал «корова доктор»! Позитивный товарищ, он подарил мне футболку и кучу салфеток. И тебе удачи, брат!

А это, кажется, уже Биречик (Birecik). Мне стало удивительно, как здесь смотрели на меня. Я, турист, вызывал суматоху на улице. Взрослые осторожно поглядывали, а вот дети, со всей своей непосредственностью, показывали пальцем, подходили, говорили «Хеллоу!». И просто увязывались за мной. Было необычно.

Биреджик сверху:

За Биреджиком я поймал машину до Шанлыурфы. Но по пути мы заехали на карьер. Здесь производят известняковые блоки для строительства. Водитель оказался владельцем этого карьера, а его друг, тоже ехавший с ним — экспедитором.

Вот такие кирпичики:

К сожалению, или к счастью, у меня нет ни одной фотографии Шанлыурфы. Я ожидал увидеть, мягко говоря, какую-то дыру, а оказалось Шанлыурфа вполне себе приличный город в 45 км от сирийской границы. Пыльно весьма в воздухе. В Шанлыурфе я не стал задерживаться, хватило с меня того, что я ее прошел пешком насквозь, потравил на это больше 2 часов.

За городом я поймал машину в Сиверек. Компания оказалась очень интересной: мальчик, сынок какого-то местного сенатора (он так сказал; сын депутата, я понял), и его личный телохранитель, он же водитель в одном лице. Общение не напрягало. Мальчишка, лет 15, немного знал английский. До Сиверека мы долетели шустро, и меня пригласили на ужин. Я ж конечно никогда не против! Машина подъехала к какой-то многоэтажной вилле. Я обомлел. Вот так этнография выходит! Ужин накрыли в специальной «мужской комнате». Все как положено, на полу. Еда — отдельные тарелки с рисом и мясом — возбуждали неистовый аппетит у голодного путешественника. Я принялся, но вскоре пожалел своей скороспешности — мясо оказалось адски острым, аж слезу я пустил. Телохранитель заметил конфуз, подсел рядом и, улыбнувшись, демонстративно скушал кусочек мяса и закусил жгучим перцем. Я сквозь слезы улыбнулся ответ, если это, конечно, можно назвать улыбкой.

После ужина мне предложили помыться в душе, и потом отвезли обратно на трассу. Темно, черт возьми! И ночи-то какие, на ощупь идти надо. Вдоль трассы я вышел за город, а там, одной судьбой ведомый, я спустился с крутой насыпи в степь. Ну не ставить же палатку у дороги! И я побрел по этому полю в поисках удачного места. А какое такое удачное место? Кто был в степи — тот знает, в ней все места неудачные. Схорониться негде. Вдобавок обнаружилось, что кругом растет злючая колючка, и места свободного нет, везде она. Через некоторое, весьма короткое время, мне наскучило брести, спотыкаясь и матеря ежесекундно попадающиеся камни. Я поставил палатку как есть и уснул.

Утро меня встретило таким рассветом:

Проснулся я под мычание коров, которых пастухи гнали на пастбища.

Я собрался в полчаса и дал деру отсюда.

На фуре я доехал до Диярбакыра (Diyarbakır). Вот это один из городов, который мне больше всего запомнился! Прежде всего, центр. Он окружен древней крепостной стеной:

Под ней расположен аккуратный парк:

А еще на эту стену можно взобраться и обойти город по периметру, и это просто офигительно!

Жилые кварталы, вид со стены:

А вот и великий Тигр течет. Не Енисей, конечно, и не Лена... но имеет место быть, как любят говорить, «колыбелью цивилизации».

Такой вот четырехногий минарет:

И переулки в центре у рынка:

Какие-то сушеные ништяки:

Кстати, надо бы и о еде насущной пару слов молвить. Вот это — одна из восточных сладостей, как называется — не знаю. Куплена по принципу «выглядит съедобно». На самом деле, очень вкусное яство. Стоит 4 лиры, вроде.

Дёнэр (у нас его донером любят обзывать). Как ни крути, — основа сытного питания путешественника. В булку кладется мясо, овощи, и многое другое, сдабривается соусом. Дико вкусно, когда голоден. Зачастую дико остро. На фото — один из самых маленьких мной съеденных. Стоит 2 лиры, за 3 лиры я брал целый батон хлеба, разрезанный вдоль и начиненный разнообразной начинкой. В туристических местах может стоить 10 и более лир. Не верьте, это наё... обман. Еще есть дюрум — это та же начинка, что и в дёнэре, но завернутая в толстый лаваш.

Вот он, дёнэр:

А это я даже не знаю, что такое, похоже чем-то на пончик. Вкусно.

В Диярбакыре я пробыл пол дня, и даже несколько жалею, что не остался дольше. Очень мне понравился этот город. Но что-то тянуло меня дальше.

Диярбакыр — довольно большой город, население около 800.000. Каждый автостопщик знает, как порой тяжело бывает добраться в большом городе до нужного выезда на трассу. Так было и в этот раз. Мне, однако, было лениво плестись по адской жаре. За полдень градусник показывал +36 в тени. Не долго думая, я отправился на автовокзал. Следующим пунктом я для себя назначил Эрзурум (Erzurum) — самый высокогорный город Турции. Но не все так скоро. Путь должен был пролегать либо через Элязиг (Elâzığ) и Бингёль (Bingöl). В последний момент я подумал, что это будет неправильно — побывать на востоке Турции и не увидеть озера Ван, и поэтому взял билет в Татван (Tatvan). По карте до него было около 220 км, но я и не подозревал, на сколько эти километры растянутся. Впрочем, я ни о чем ни разу не пожалел — это был один из самых живописных участков дороги.

Из Диярбакыра автобус довольно быстро поехал пустыней. Все заволокло пыльно, все мертвенно бледно.

Хотя изредка пустыня перемежалась всхолмленными лугами:

Холмы постепенно росли, речки становились уже и стремительней. Снято из окна автобуса:

А дальше было еще красивей: показались горы. Не гиганты, но заслоняющие своими стенами небеса, и образуя глубокие ущелья. Я не фотографировал, потому как из автобуса это занятие неблагодарное. Уже к вечеру, в 18 или 19 мы приехали в Татван. Оный находится прямо на берегу озера Ван. Озеро очень соленое (в 6 раз солонее морской воды), тем не менее рыба в нем водится. Какая — не знаю. Главное, что радовало — здесь не так жарко. Озеро находится на высоте 1650 метров над уровнем моря.

Татван — пыльный городок, ничего интересного мне не нашлось в нем. Вполне возможно, плохо искал. Да и не искал вообще. Я лишь зашел в пару гостиниц, но в них не оказалось свободных номеров. В одном из двориков я присел, достал нетбук, чтобы посмотреть карты дорог Турции и почитать «Lonely Planet». Тут же, откуда ни возьмись, появились любопытные дети. Пока я был занят, и не замечал публики вокруг. Через 5 минут вокруг меня собралось около 20 деток. Нашлось даже пара спросивших меня по-английски «Кто я?» и «Откуда я?». Кстати, «Раша, Москоу» не все понимают, поэтому лучше в турецком варианте «Русиа, Москова» говорить.

Татван:

Я убрал нетбук и пошел по улице, за мной увязалась процессия из детей. Они, правда, постепенно отваливались, так что через 10 минут я уже шагал в гордом одиночестве. Но недолго. На выходе из супермаркета ко мне подошел парень, мол, давай знакомиться. Я предложил пойти со мной к выходу из города, ибо пора было уже торопиться — смеркалось. Паренек учился здесь, в Татване, в университете на 1 курсе. Практическое незнание английского вполне окупалось экспрессией и желанием поговорить с иностранцем. По пути мы прошли его универ, к нам присоединились его друзья. Так мы и дошли до трассы.

Вот мы все:

А дальше — самое интересное. С каждой минутой темнело, я вышел на трассу, обошел какую-то мешающую и сомнительную личность, голосующую в ночи. Но у меня-то есть небольшое преимущество: светоотражающий жилет. Уже через 10 минут, затемно, остановилась машина. Турок ехал в сторону Айлата (Ahlat) из Диярбакыра. Естественно, окромя турецкой мовы, он другой не разумел. Ну да ладно, мы во многом друг друга понимали, помогая жестами. Еще, проезжая населенные пункты, он называл их турецкие и арабские эквивалентные названия. Я вообще-то хотел выйти где-нибудь в окрестностях Айлата, чтобы заночевать. Но на мое предложение турок сложил руки у головы и положил на них голову, изображая сладкий сон, а потом показал на себя. Поехали, мол, ко мне, заночуешь. Снова, вот так этнография! Конечно, поехали.

Он объяснил, что сначала надо заехать в другой дом, на чай. К любовнице. Ну так и это прекрасно — буду глубоко исследовать быт восточных турок. Мы заехали в Айлат на рынок, он купил кучу еды, заправился, и мы двинули. Любовница оказалась в домике неподалеку от трассы, в степи. Одноэтажная халупа, внутри как положено: обувь снимаешь, и ходишь по коврам. Меня приняли радушно. Сначала чай, его турки повсеместно пьют из той посуды, из которой русский водку пьет. Это стеклянные стаканчики грамм на 70. Пьют чай крепкий и сахаром. Пьют чинно и подолгу, ну и помногу. Я сначала не понимал, — как же так-то? Дома завариваешь сразу пол-литра в стаканище и зараз порожняешь. А тут можно, и нужно, подолгу тянуть удовольствие. Впроче, чуть позже я втянулся в этот созерцательно-медитативный процесс чаепития. На ужин мне поднесли дюрум, я его сточил не церемонясь и благодаря (Teşekkür ederim! = Тешеккюр эдерим! = Спасибо!).

С час, вероятно, в доме обсуждались мировые проблемы. Тут, помимо любовницы, содержались её старый отец и мать, и дети в довесок. Наконец, мы распрощались, поехав в основной дом. Ехать надо было около 50 километров в город Патнос (Patnos). Манера езды Мехмета (так звали героя-любовника) меня радовала и ужасала. Мы ехали на его стареньком «опеле» 140 км/ч не различая полос, играя в гонки с такими же отмороженными встречающимися водителями. Хотя что жаловаться — в Турции эта манера повсеместна, и я уже порядочно привык.

В Патносе мы оказались через полчаса. Заходим в дом, здороваемся (Meraba! = Мераба! = Здравствуйте!). Что-то женщин в этом доме подозрительно много и детей. «Может коммуналка?..» — подумалось мне. Ан нет! Сцена: Мехмет проходит по комнате, садится на почетный диван, меня усаживает вместе с собой. Все семейство, онемев, сидит на полу. Встают две женщины, по очереди подходят в главе, целуют протянутую руку, затем прикладывают ко лбу и садятся обратно. Я люблю ухмылку Мехмета, он показывает безымянный палец с двумя кольцами, указывает на жен, потом — на кольца, и гордо улыбается. Я попал в гарем... Круто! Пусть и не официальный — Турция де-факто светское государство, и только одна жена положена честному турку по закону.

Весь вечер я в основном пил чай, слушал непонятные разговоры, что-то пытался объяснить. Только самая старшая дочь понимала с десяток английских слов. О, забыл сказать о плодородности сей семьи: девять деток.

А вот общий кадр. Все детки не вместились: две девченки не хотели фотографироваться, а может пугались; еще трое детей — спали.

Я сидел аки падишах на диване. Только что опустошенный стаканчик чая пополнялся сметливыми хозяйками и подносился мне. С меня даже сняли носки и унесли стирать. Уже за 12 ночи я изъявил желание вздремнуть — меня откровенно вырубало. Меня отвели в душ. Душ, черт возьми! Пусть это всего лишь два ведра горячей воды, но ведь горячей!

Мне постелили ложе в отдельной комнате. Я моментально отключился. День удался!..

Снято уже поутру:

Встал около 8. Хозяева вскоре тоже проснулись. Мехмет быстро собрался и довез меня до автостанции и усадил в долмуш (маршрутку) до Агры (Ağrı). Он заплатил за нее, несмотря на мой отказ, и даже немного обиделся. Вроде: «ну такие мелочи, брось!».

Время до отправления мы провели в чайхане рядом:

Долмуш перед отправлением набивается до отказа, достаются табуретки, народ садится в проходе.

Агры — еще один пыльный городок. Хотя, это как смотреть. Я попытался дать красок ему:

Пыль здесь в прямом смысле повсюду. Тут рукой подать до пустынного Ирана, и черт знает, что там в этот сезон творится. Я хотел споначалу ехать в к границе Ирана, в городок Догубаязит (Doğubayazıt), поглазеть гору Агры (Арарат по-армянски). Но что-то передумалось мне.

Я еще немного погулл, заглянул в закусочную, покушал вкусный дюрум с айраном, и пошел на трассу.

Хорошей позиции не наблюдалось, и просто брел вдоль трассы. Вдруг со мной поравнялись две телеги. Я поприветствовал ребят, на что они предложили залезть к ним. Самое интересное тут - процесс запрыгивания на едущую телегу с большущим рюкзаком. Чем-то это напоминает прыжки через планку. Имя его я не помню. Сказал лишь «kurdish», курд, стало быть. «Очень приятно, царь ©»

Так мы проехали пару километров, курды затем свернули, а я спрыгнул и пошел дальше. Как раз нашлась хорошая позиция. В первый раз я подумал, что завис надолго. Полчаса я ловил машину. Здесь очень большой поток иранских машин, часть загруженных, частью не хотящих брать путешественника. Ко мне даже подъехала сомнительного вида автотранспортное средство, из которого вылезли такие же сомнительного вида турки, один из которых представился полисменом из спец.структур. ФСБ'шник что ли? В любом случае, по английски он говорил очень плохо и только заученными фразами: «Я такой-то», «Я оттуда-то», «Что ваша здесь делает, дескать. Моя не понимать!», «Здесь опасно, надо ехать на автобус». «Ваши документы!» — он сказал. Мне понравилось. «Ну уж нет,» — говорю я, — «сначала ваши». На том и разошлись, — я ему рассказал, что ему в Гюрдистан (Грузию).

Вскоре поймалась машина до пункта Элешкирт (Eleşkirt). Парни меня чуть не удушили своим свойством курить одну сигарету за другой в плотно закрытой машине. И привезли меня снова на автовокзал-отогар, объясняя, что здесь автостопа не существует, и ехать дальше можно только на автобусе. Через 10 минут я уехал на комфортном минивэне до самого Эрзурума, пойманном в двухстах метрах от автовокзала.

Эрзурум находится на высоте 1900 метров над уровнем моря. Зимой это горнолыжный курорт всея Турции. Да и летом тут не слишком-то жарко. В этот день было около 24 за полдень. Окрестные горы на макушках еще держат не стаившие снежники.

На улицах Эрзурума:

Эрзурум меня ничем не привлек, кроме благодатной погоды. Я больше ничего здесь и не искал. Прошелся лишь по городу, нашел автовокзал, где лень мне сказала: садись в автобус! Так я и сделал: купил билет до Артвина (Artvin). Менеджер, продавший мне билет, добродушно предложил оставить рюкзак в офисе. Я согласился, не видя ничего предосудительного, тем более, что там уже лежала куча рюкзаков, сумок, тележек и прочего скарба. Я меж тем имел час свободного времени, чтобы сходить в центр города и заодно умилостивить голодное чрево.

Реклама — двигатель торговли, воистину:

А это — просто подземный переход:

Я засиделся в закусочной, разговорившись с любопытным хозяином. Он интересовался российским футболом. Разговор хоть и не особо клеился, опять же из-за языковых непониманий. Долбаный Вавилон! На автовокзал я прибежал за несколько минут до отправления автобуса, схватил рюкзак, сел в транспорт и мы отправились.

Дорога на Артвин — это еще один шедевральный участок пути, по которому я имел необыкновенное счастье проехать. Весь путь проходит глубоким ущельем в тверди гор и скал, постоянно сбрасывая высоту. Все это поразительно красиво в закатном свете, и мой участок души, накрепко привязанный к фотографии рыдал и стонал: «Ну как так? Не можно так делать, выходи, выпрыгивай в окно, лезь на скалу, доставай штатив и фотографируй!». Лишь сон стреножил эти порывы: стемнело и меня немного укачало, я по временам дремал.

В Артвин мы приехали кромешной ночью. На выходе ко мне по-английски обратился забавный парень, с некоторой тревогой: «Ты уверен, что тебе надо здесь выходить? Это еще не конечная!». Я заверил, что все окей, здесь все классно и безопасно. Оказалось, он пользуется couchsurfing.com, и кое-что соображает в романтике путешествий. Мы попрощались, автобус уехал. Я же обрел ночлег на высокой скале, с панорамным видом на весь городок.

Артвин ночью:

Утром, собирая палатку, я обнаружил, что пропал нетбук. Немного поразмыслив, стало понятно, что он пропал именно на автовокзале, ведь до этого я им пользовался. Ну да и Бог с ним. Из Артвина я доехал на долмуше до Хопы (Hopa). Это уже Черноморский берег. Пасмурно и дождит, небольшие волны гуляют по морю. На каком-то грузовике я добрался до пограничной деревеньки Сарп, тут же поймал машину с грузинкой, возвращавшейся из Турции домой, в Кутаиси.

На этом пост о востоке Грузии можно считать оконченным, пожалуй.